Много тысяч лет назад, когда мир уже сложился, а Земля была еще молода, в одной семье великанов родился малыш. Назвали его Аургельмир, в честь прапрадеда, от которого он унаследовал необычайное упорство и любознательность. Больше всего в жизни мальчик любил две вещи: перебирать вплетенные в волосы матери украшения, и рассматривать плывущие по морю льдины. Много дней подряд мог он без устали глядеть вдаль, на ослепительно белые холодные осколки. Жизнь Аургельмира была размеренной, беззаботной, можно даже сказать скучной. Все шло по графику, как заведено у великанов: по вторникам ели говядину, жареную на углях, по субботам приходил дядя, и они с родителями пили что-то, а потом мама много смеялась, раз в месяц был праздник Горы, с играми и плясками, а раз в год все родственники из окрестных земель собирались на День Рожденья ребенка. Так подошло время к десятой весне Аургельмира – самому важному, после, конечно, столетнего юбилея, празднику, ведь с десятого года жизни великан начинает расти ввысь, а после сотого может входить в верховный совет по рассмотрению важнейших вопросов.
читать дальшеЗаботливые родители, тетушки и дяди долго ломали голову, что же преподнести мальчику на столь важный праздник. Они обсуждали, спорили, ссорились, мирились и снова обсуждали, пока, наконец, отец не предложил подарить ребенку поляну цветов. Надо сказать, что горы, среди которых жил мальчик, не отличались особой красотой, по крайней мере, с точки зрения великанов, так как ребенок был еще очень мал, то гулять одному было строго настрого запрещено для него, а времени у родителей просто так шататься по земле не было, поэтому не видел Аургельмир ничего красивого в мире, кроме белых океанских льдин. Все великаны на предложение главы семейства радостно закивали головами, а некоторые даже захлопали в ладоши, да так громко, что сошел весь снег с вершин, но была эта радость несколько неискренней, можно даже сказать поддельной, потому что всем не столько нравилась сама идея, сколько надоело спорить и они решили согласится с сильнейшим, да к тому же законным отцом. Настал день праздника. Было приготовлено очень много вкусной еды и еще больше веселого напитка. Рядом с домом семьи Аургельмира разожгли огромный костер, на который ушла добрая треть соседнего леса. Мальчика усадили совсем близко от огня и долго водили вокруг удивленного ребенка хороводы, распевая песни. Когда все вдоволь навеселились и отчетливо ощутили голод, отец поднял Аургельмира высоко над собой, так что бы тот увидел зеленую поляну, и с гордостью произнес: “Сегодня, сын мой, самый важный праздник из всех, что были в твоей жизни. Сегодня тебе десять лет и ты начинаешь длинный путь к познанию истин. Мы долго думали какой подарок тебе преподнести и решили, что та зеленая поляна у горизонта будет ценнейшим из всего, что можно преподнести. Когда закончится пир, мы вместе отправимся туда, а после ты будешь иметь право один гулять на той земле”. С этими словами ребенка усадили на почетное место за праздничным столом и, прежде чем начать трапезу, каждый пришедший поцеловал его в левую щеку. Пир длился неделю с лишним, пока все приготовленное и запасенное не было съедено или выпито. Когда последние гости разошлись, и был потушен костер, отец взял сына за руку, и они отправились в путь. Они шли долго. Для ребенка первое путешествие в незнакомые края стало тяжелым испытанием, ведь на каждый шаг отца приходились его четыре, но мальчику так хотелось увидеть свою поляну, что он молчал об усталости и голоде. С полдороги отец начал рассказывать обо всем, что они увидят на поляне. Малыш внимательно слушал, рисуя в своем воображении чудесные картины. Когда, наконец, настал рассвет следующего дня, они были на месте. Поляна была еще прекраснее, чем представил ее себе Аургельмир: яркая зелень травы перемешивалась с красными, синими, желтыми, фиолетовыми цветами и с высоты роста великана казалась единым цветным ковром. По краю ее росли стройные ряды хвойных деревьев, в ветвях которых без устали пели птицы. Сердце мальчика от такой красоты тоже запело. Он опустился на землю, и облако разноцветных бабочек взмыло вверх над его головой. Бабочки во времена великанов были большие, так что гиганты их видели, но лишь до своих сорока семи лет, потому что потом рост их уже не позволял любоваться этой хрупкой красотой. Отец с умилением посмотрел на радость ребенка от подарка, наказал вернутся через четыре дня, оставил еды и ушел, а уставший мальчик лег и сразу же заснул от усталости и сладких колыбельных птиц. Спал он почти не шевелясь, даже дыхание его было едва заметно, а когда сон кончился, Аургельмир потягиваясь вскинул руки вверх, и с его тела поднялось в воздух разноцветное облако крылатых созданий. Великан вздрогнул от неожиданности, но быстро опомнился, вспомнив рассказы отца и решил замереть в одной позе, чтобы лучше рассмотреть бабочек. Он сел поудобнее, выставил перед самым своим носом ладонь и стал ждать. Время ожидания всегда течет медленно, но великан точно знал свою цель, и от этого ему было легче. Бабочки быстро осмелели и снова покрыли тело великана удивительным узором, а одна, не самая храбрая, но которой не было другого места чтобы сесть, опустилась на ладонь гиганта. Он стал внимательно разглядывать красивые крылья и от своего счастья расплылся в улыбке, глубоко вздохнул и сдул бабочку с ладони. Так повторялось несколько раз. Великан загрустил и стал думать, как же приручить бабочек. Поначалу он срывал для них цветы. Дело это было непростое: в огромные пальцы с трудом могли держать тонкий стебель, к тому же красота растений увидала прямо на глазах и бабочкам это не нравилось. Потом Аургельмир стал тихонько подпевать птицам, и хотя голос его был красив, но слишком громок и он только распугивал всех живших на поляне. Великан еще много чем пробовал привлечь крылатых красавиц – все без толку. Он еще поспал, послушал птиц, отобедал и через три дня отправился домой. В холодных горах он очень скучал по красоте бабочек, жалел, что нельзя принести их сюда. Много времени проводил он, размышляя, и внезапно к нему пришла идея создать собственную бабочку, ручную, которая будет всегда рядом. Великан поговорил с родителями, взял выделанную кожу, швейные принадлежности и инструменты отца. С огромным мешком за спиной отправился он в путь к своей поляне. Там он вырвал три не очень толстых дерева, долго очищал их от листьев, веток, коры и корней, что-то выпиливал на голых стволах и соединил все получившееся в каркас. На нем он закрепил раскроенную кожу, заклеил ее всю зелеными листьями и сухими цветами, не потерявшими цвета. Усиков у бабочек Аургельмир не видел, поэтому их не сделал для своей модели. Работа кипела целую неделю, и когда все было закончено, на ладони гиганта спокойно и чинно лежала огромная бабочка. По крыльям ее можно было легко узнать портрет той первой красавицы, севшей на ладонь к великану. Как это было чудесно. Гордость переполняла сердце мальчика, и он решил подарить первый полет совей бабочке. Он запустил ее в небо и она долго летела над поляной, и приземлилась в самом дальнем ее конце. Тогда великан решил приделать ей еще поводок из ниток, чтобы никогда не потерять ее. Аургельмир возвратился домой вместе со своим творением. Родители были поражены красотой и яркостью, принесенными в их жилище и попросили сына сделать еще двух бабочек. Каждый, кто пришел на праздник Горы, тоже просил о бабочке и вскоре каждый великан уже мог похвастаться своей личной крылатой красавицей. Так в мире появился первый мастер воздушных змеев.