Кажется, этот дождь и этот ветер возвратили мне себя. Вернули что-то очень важное, ценное, сожженное яркостью летнего солнца, ушедшее от жары глубоко, в почти черную тень, свернувшееся там клубком, заснувшее, а теперь очнувшееся, вышедшее прощаться на встречу с уже отсутствующем солнцем и весело воркующее с рыдающим небом, нашедшее в нем собеседника. Кажется, я рождаюсь осенью, каждый раз, как заново оживаю, расцветая по гибнущим листья, по ветвям, погружающимся в обреченную дремоту, по лужам и снегу отчаяния природы. Кажется, каждое лето я умираю после длинной весенней болезни, которую все называют радостью, а для меня она лишь затмевает чувства остроты и пряности жизни. Наверное, я единственный в городе, кто рад этой осени и любуется ей, как кокетливой обнажающей душу подругой, но мои чувства лишь крепнут от знания, что ровно в срок она оденется, подберет с земли свои яркие полы плаща и наступит зима.